— Что вы имеете в виду — «ждать не хотела»?

— Ровно то, что сказал, — ответил сержант Ларсон. —Ожидальщик из Мириам вышел никудышный. Энергии много, а терпения мало. Вот онаи решила слегка ускорить события с помощью мышьяка.

— Мышьяка? — изумленно переспросил Бикнел.

— Да вы с ума сошли!

— Кое-какие доказательства у меня уже есть, — сказал Ларсон.— Уверен, что и новые не заставят себя ждать. И тогда убийца предстанет передсудом.

— Эзра умер своей смертью, — отчеканил Бикнел, — и врачи этоподтвердили.

— У него был ряд признаков отравления мышьяком.

— В свидетельстве о смерти сказано — «острое пищевоеотравление», — вспылил Бикнел.

Ларсон выразительно промолчал. В наступившей тишине сержантХуламоки вопросительно взглянул на Ларсона; тот согласно кивнул.

— Ну что ж, думаю, на сегодня все. Вы все можете идти.Весьма возможно, мы вызовем вас еще раз, — смилостивился сержант Хуламоки.

Мы встали и вышли из кабинета.

— Я поеду с тобой, Дональд, — безапелляционно заявила Берта.— Бикнел арендовал седан и доберется сам, а потом мы встретимся в «РойялГавайян».

Когда мы уселись в мою машину, я тщательно осмотрел всевнутри — не появились ли в ней лишние микрофоны или магнитофоны — и лишь послеэтого обратился к Берте:

— Ну, теперь рассказывай, что случилось.

— Господи, Дональд! — всплеснула руками Берта. — Ну и попалая в переплет! У меня до сих пор поджилки трясутся!

— Что там было? — допытывался я. — Вы что, входили внутрь?

Она кивнула:

— Да, Берта входила внутрь!

— Рассказывай!

— Меня уговорил Бикнел. Конечно, я понимала, что это страшнорискованно, но он тряс своей чековой книжкой, и я… ну, ты же знаешь тетю Берту.Она никогда не упустит случая отхватить лишний кусок.

— Дальше, — сказал я. — Рассказывай про само дело. Когда этопроизошло? До того, как ты позвонила в полицию, или после?

— После я позвонила в полицию — в точности, как ярассказывала, — и вернулась к Бикнелу, который стоял на крыльце. И мы сталиждать полицию.

— Что потом?

— Вот тут-то Бикнел и стал меня подбивать. Он началговорить, что этот Бастион — шантажист, что он шантажирует Мириам, что этоубийство — худшее, что можно придумать, потому что у него в доме, наверно,хранятся какие-то мерзости, а теперь их обнаружит полиция и будет целое дело.

— Он говорил что-нибудь о том, что именно мог использоватьБастион для вымогательства?

— Говорил что-то о прошлом Мириам. Я так понимаю, она былапорядочная вертихвостка. И Бикнел, похоже, все про нее знает, но это его неволнует. Не знаю, Дональд, может быть, тут дело серьезное. Может быть, онадействительно ускорила события. С этими сумасшедшими бабами ни за что нельзяручаться. Иногда такое придумают! А современных девиц вроде Мириам и Нормы явообще не понимаю; это другое поколение и…

— Оставь это, — прервал ее я. — Как Бикнел узнал проБастиона?

— Я ему сказала.

— Когда, где и зачем?

— Прямо на пляже, через несколько минут после того, как тыушел. Этот сукин сын стал на меня орать, что мы ничего не узнали, что онпонапрасну потратил деньги, привезя нас сюда, что он в нас разочаровался.

— А ты сказала ему, откуда у тебя эти сведения?

— Не волнуйся, герой. На этот счет ты можешь Берте доверять.Я сказала ему то же, что и в полиции, — что я не могу раскрывать источникиинформации.

— Правильно, и дальше не раскрывай, — сказал я, — потому чтоя сегодня утром тоже туда ездил — разведывал, что и как. Полиции этого лучше незнать.

— Ну, положим, повесить это убийство на тебя они не могут:его совершили прямо перед нашим приездом, — успокоила меня Берта. — Врачиподтвердили.

— Ладно, — сказал я. — Ответь мне теперь честно: что, Бикнелувидел в этой комнате Мириам?

— По-моему, да.

— Ты точно не знаешь?

— Нет. Он не признается.

— Тогда почему ты думаешь, что это была Мириам?

— Потому что он так дьявольски изворачивается в своихпоказаниях. Думаю, что он разглядел ее гораздо лучше.

— Ладно, тогда еще один вопрос. Сам Бикнел не мог этогосделать?

— Нет.

— Откуда это известно? Он не отлучался с пляжа?

— Он был со мной. Я нашла его на пляже сразу после того, какты ушел. Мы потом разошлись по своим номерам переодеться, но это былединственный момент, когда я его не видела, если не считать того промежуткавремени, когда я карабкалась по этим ступенькам в соседний дом звонить вполицию; но это ведь было уже после того, как убийство…

— А когда он вылез из машины и пошел к дому?

— Он все время был у меня на глазах. Он позвонил в дверь,потом заглянул в окно и побежал ко мне. Я думаю, Дональд, что это была МириамВудфорд. А если так, то защитить ее нам не удастся.

Я немного подумал.

— Это зависит от того, что обнаружит полиция. Расскажиподробно, что у вас там произошло.

— Значит, после того, как я позвонила, Бикнел сказал, что,судя по положению тела, Бастиона застрелили в постели. Рядом с ним на полулежала газета — он, видимо, ее читал. Бикнел предположил, что Бастион открылдверь заранее и снова лег в постель с газетой. Поэтому, возможно, передняядверь могла остаться открытой.

— Дальше, — поторопил ее я: Берта рассказывала мучительномедленно, словно высверливала зуб.

— Так вот, — продолжала Берта, — он так заколебал меня, что,когда он стал открывать дверь, я уж решила, пусть он удовлетворит своелюбопытство.

— И что?

— Получилось в точности, как он и предположил. Дверь былаотперта и открылась — входи, не хочу! Все оказалось так просто. Я-то, конечно,сначала не пошла, но тут Бикнел запел свою серенаду с чековой книжкой. И Бертане устояла.

— Ох, дураки! — не выдержал я. — Вы же наверняка оставилиповсюду отпечатки пальцев и…

— Ты не торопись, — ответила Берта. — Бикнел не такой уждурак, а если бы и был дураком, я тоже не лыком шита. Перед тем как войти, ятщательно вытерла ручку двери носовым платком и предупредила Бикнела насчетотпечатков. Но оказалось, что у него в кармане пара легких перчаток; он ихнадел и сказал, что быстренько тут пошарит, а я чтобы ничего не трогала.